Глава 1
На секунду показалось, что мои мозги не выдержат и вскипят от натиска этого яростного всепоглощающего света. Хорошо, что заранее обхватил ладонями грозящую лопнуть голову, иначе запачкал бы соседние стеллажи со стенами. Все те пытки, что пришлось пройти, показались детской забавой в сравнении с ЭТИМ, заставляя меня выть на одной протяжной ноте.
Но к счастью, боль так же стремительно прошла, как и явилась.
Я протёр слезящиеся глаза и увидел двух крайне удивлённых мужчин, замерших на пороге. Один в тёмно-синем халате, невысокий, с уже заметной лысиной. Чуть пониже груди напирала на пуговицы округлая мозоль от тяжёлой работы. Иван Трофимов, явился не запылился. Хрен тебе в салате, а не мою исколотую вену!
Справа от него высился субъект посерьёзней, в чёрных брюках и рубашке. Мордоворот напоминал типичного охранника супермаркета – существа в принципе безобидного, пока не тронешь товар, но здесь так предпочитали одеваться самые опасные работники.
Санитары. Чтоб у них все руки поотсыхали…
Сергей Дударенко
Уровень – 0
Лицо тяжёлое, нос свёрнут набекрень, на бедре – обязательная кобура. Без неё они в стенах учреждения не передвигаются, хотя каждый играючи свяжет нескольких буйных одними голыми руками. Их наверняка подбирали из бывших «борьбунов» и прочих спортсменов-контактников.
– Мужики, давайте без глупостей, – попросил я, пятясь обратно к окну. – Вы меня не видели, я – вас. И разойдёмся, как в море корабли.
Но моё предложение наглым образом проигнорировали.
– Вань, ты что, не пристегнул его? – угрюмо спросил санитар, не поворачивая головы.
– Прикалываешься?! Да тут Старый с Корчмой были, он туго сидел на всех четырёх захватах! – пухляш потряс головой, будто хотел, чтоб я развеялся и оказался снова в кресле.
– Ладно, Худини хренов, давай без глупостей, – черный стал надвигаться на меня, положив руку на кобуру.
Трофимов стал заходить с другой стороны, беря меня в клещи. Тактично, ничего не скажешь…
– Я нормальный, мне не нужно ваше сраное лечение!
В спину упёрся твёрдый подоконник. Все, отступать больше некуда. Да мне и не нужно, место для обороны идеальное – по бокам хрупкие стеллажи, позади окно, нападать придётся только в лоб.
– Разговорчивый ты больно, – проворчал санитар. – Тут нормальных нет.
На такое утверждение возразить было нечем. Тем более, он уже преодолел большую часть пути и мог оказаться у меня перед носом одним рывком. Самое время выложить козырь на стол. Точнее – выкинуть.
Я схватил стоявший на подоконнике горшок с кактусом и швырнул его в сторону мордоворота. Тот, ничуть не растерявшись, ловко схватил ёмкость одной рукой, даже ни разу не уколовшись. Отличная реакция – боксёр, наверное.
Был.
– Рост!
В этот раз движение далось куда лучше, ведь запястья ничего не стягивало. Линия получилось – на загляденье, а эффект превзошёл самые смелые ожидания. Шипы пустынного растения сразу выросли раз в десять, превратившись в настоящие полуметровые колья. Правда, всего на пару секунд, но санитару этого хватило за глаза.
Ненавистную чёрную рубашку пробило в десятке мест. Где-то неглубоко, а местами и насквозь. С хрипом мордоворот выпустил злополучный горшок из рук, рассыпав по напольной плитке землю и почерневшие остатки кактуса. Трофимов с перекошенным от ужаса лицом замер на месте, не предприняв ни малейшей попытки как-то помочь превратившемуся в подушечку для иголок коллеге. Ссыкливая тряпка!
Но его замешательство оказалось очень кстати, ведь на полу я оказался ещё раньше сражённого противника, опрокинувшего столик с пузырьками. Накатила такая слабость, будто из меня весь воздух спустили, оставив лишь пустую шкурку, обтягивающую неподъёмные кости. Только и осталось, что сползти по стеночке и безучастно наблюдать, как продырявленный санитар нехотя истекает кровью. И елозит ногами по полу в агонии.
Даже моргать было тяжело. Судя по всему, следующая попытка провернуть подобный фокус может стать для меня последней.
Правда, Трофимову об этом знать совсем не обязательно.
– Ну что, выбирай, – я громадным усилием воли поднялся обратно на ноги, опираясь о подоконник и батарею отопления. – Тут ещё два цветочка осталось…
Вообще-то, про цветы – громко сказано. В оставшихся горшочках стыдливо сидели две молоденькие фиалки, едва выпустившие по третьей паре листочков.
Но угроза подействовала. Мужчина, который мог победить меня одним пальцем (просто ткнув им мне в лоб), с диким воплем выскочил наружу. Только полы халата сверкнули. Ну и чёрт с ним, драться не было никакого желания. Хотелось лечь на пол и похрапеть минут эдак шестьсот.
– Вы не можете спать, когда рядом есть враги…
Язык еле ворочался во рту, но я чувствовал всей душой, что нужно двигаться, тормошить себя. Вопреки всему. Расслабишься – и тебе конец.
Я кое-как отпочковался от ставшего таким родным подоконника и зашаркал к опрокинутому столу. Большинство флаконов и пузырьков разбилось, разлив по воздуху непередаваемый запах медицины, но пластиковый шприц с жидким Мраком уцелел. По закону жанра, я должен был героически всадить его в задницу Трофимова, вернув ему кармический привет, но тот слишком стремительно свалил из помещения. Наверное, оно и к лучшему.
Лишь бы успеть уползти отсюда до того, как он вернётся с новым подкреплением.
Карманов в больничной пижаме, в которую я был облачён, не предусматривалось, так что до поры оставил шприц в руке. Не знаю, зачем поднял его – он пугал и одновременно притягивал к себе. Сохраню до поры, чтобы помнить, что меня ждёт в случае провала. А так толку от него немного.
Настоящее оружие лучше вытащить из кобуры покойного Дударенко. Оно ему всё равно уже без надобности.
Труп (а с такими дырками точно не живут) подкинул очередной сюрприз, заставивший меня в который раз усомниться в реальности происходящего. Могучего тела, как такового, уже и не было, а ведь буквально несколько минут назад он лежал себе спокойно. И даже дышать не пытался. Вместо него в окровавленной одежде обнаружилось где-то с полведра жирной сажи, будто санитар уже по-быстренькому успел сгонять на кремацию. Нечто подобное происходило с растениями, после стадии дикого роста. Неужели это заразно?
Хотя, нет. Я же трогал Сциндапсуса – обычное перепревшее сено. Только палец вымазал.
Стараясь не задеть прах внутри одежды, я осторожно вытянул шокер из кобуры. На моей памяти им пользовались лишь раз. Наверное. В любом случае, это было убедительно и ещё очень-очень больно. Я не всегда был мягким и послушным пациентом, и даже попытка сбежать у меня далеко не первая. Вроде бы.
Под конец подхватил с перепревшего тела бейджик с ключ-картой. Пусть любезный Трофимов и не закрыл за собой дверь, она точно будет не единственной на пути к моей долгожданной свободе. Испачканный шнурок я вытер прямо об одежду. Не хватало только вдохнуть эту дрянь и чихнуть в самый неподходящий момент. Ну, вроде всё.
Теперь бы не рухнуть без сил где-нибудь на полпути…
Хотел было уже уходить, но в последний момент заметил, что из-под воротника вместе с высыпавшейся новой порцией праха проглянуло кое-что ещё. Окончательно наплевав на гигиену, я засунул туда руку по самое запястье и выудил твёрдый гладкий шар, похожий на подшипник, диаметром около трёх-четырёх сантиметров. Максимум – пять. Только это точно была не сталь, скорее – хрусталь или толстое стекло.
Ну, либо уран, на худой конец. Ведь кругляш был намного тяжелей своего металлического аналога, да в добавок ещё испускал отчётливое голубоватое свечение.
Бред? Ну, мне ли к нему не привыкать. Я в нём уже практически живу.
Если у настоящих, живых людей над головами горят статусы, как у игровых персонажей в какой-нибудь компьютерной бродилке, то почему бы из них после смерти не выпадать какому-нибудь «луту»? Не вижу никаких проблем.
Стоило мне сжать хрустальный шар в ладони, как перед глазами появилась пылающая алым надпись:
Желаете активировать Сферу Энергии?
Ранг – 1.
Запас – 40 ЕС.
А внизу – две овальные кнопочки: «Да» и, соответственно: «Нет».
Текст запросто висел в воздухе, сильно снижая обзор, неотступно следуя за моим взглядом. Моргать и тереть глаза, опираясь на мой прошлый опыт, было бесполезно, так что я сразу сосредоточился на кнопках. Пусть до сего момента галлюцинации не предлагали мне интерактива, было очевидно, что стоит нажать одну из кнопок, как надпись пропадёт. Вот только как это сделать, мысленно что ли?
Но мозговое усилие результатов так и не принесло. Пришлось тыкать грязным пальцем в воздух, дублируя выбор вслух на всякий случай:
– Да!
Сильно раздумывать на счёт выбора я не стал. Если активация этой самой Сферы Энергии приведёт к появлению глубокой воронки на месте здания, так тому и быть. Сильно горевать по этому поводу не буду.
Нажатия на кнопку я так и не почувствовал, а вот шарик со звонким хлопком лопнул в ладони. Голубое сияние вырвалось наружу, окутав меня с головы до ног. Странно, но никакой боли рванувшая сфера не принесла, скорее, наоборот – по телу прошла тёплая волна, будто глинтвейна хлебнул, смыв с меня всю тяжесть и усталость.
Через мгновение сияние угасло, не оставив от сферы даже пылинки. Я же, впервые за бесконечно долгое время, почувствовал себя настоящим. Каким, наверное, был раньше. Сила просто бурлила во мне, грозя вылиться наружу в неконтролируемых поступках, будто залпом выдул целое ведро энергетиков. Пульс просто зашкаливал, а исколотые вены на руках вздулись, как после долгой силовой тренировки.
Неплохо, дайте две! Хотя нет, так и лопнуть недолго. Не хотелось бы стены собой пачкать, тут и так слишком грязно.
Я гордо выпрямился, размазав остаток сажи по лицу. Вышла неказистая, но всё же боевая раскраска. Чингачгук мог бы мной гордиться.
– Всё, суки! Псих вышел на тропу войны…
Но первым делом я всё же вышел в узкий коридор. Вокруг ни души, будто все на обеденный перерыв в столовую слетелись. Горшки брать с собой не стал – способность у меня открылась пусть и крутая, но уж слишком она высушивала организм. Случись что – хватит и одного шокера. Мне ли не знать, как он здорово прочищает мозги.
Коридор с одной стороны упирался в закрытую двустворчатую дверь, а другой его конец терялся из виду за резким поворотом. Я без колебаний направился именно к двери, и не прогадал – сразу же за ней на стене обнаружилась схема пожарной эвакуации. Здание, в котором мне посчастливилось застрять, символично напоминала букву «Пэ», раскинувшуюся посреди обширного лесопарка. Судя по отметке, я находился на первом этаже Южного крыла, неподалеку от центральной, самой короткой части. Там в основном обитала администрация и прочий персонал. Вроде бы. Не помню, откуда я в этом уверен.
Проклятье, как же меня в этот гадюшник занесло?
Но попытка достать воспоминания поглубже, окончилась мощным приступом головной боли. Благо, что коротким – будто подзатыльник доской получил. Помотал головой и вроде бы отпустило.
Нет уж, раскопки в памяти лучше оставить на более спокойное время. Пока работаем с тем, что есть.
Прикинув по карте маршрут, я уверенно двинулся дальше. Всё-таки здание было спроектировано прежде всего для удобства персонала, а они должны как можно быстрее попадать в нужное помещение. Никаких запутанных лабиринтов. Где заканчивался один коридор, начинался другой, или даже два.
У очередного перекрёстка пришлось затаиться, пропустив группу из четырёх человек, пронёсшуюся куда-то на всех парах. Халат, костюм, две чёрные рубашки. Самое смешное, что ребята спешили вовсе не в ту сторону, откуда я пришёл. Похоже, у них сегодня не только со мной одним проблемы...
На посту, где обычно скучали от одного до трёх лоботрясов тоже никого не наблюдалось. Очень жаль, со многими из них я с удовольствием пообщался бы. Напоследок.
Оттуда до выхода уже рукой подать – всего один переход, ведущий к пункту досмотра. Его я не помнил совершенно, спасибо подробной схеме. Наружу из здания можно было выйти или отсюда, или уже из служебных помещений, соваться в которые совершенно не хотелось. Не уверен, что при виде Процедурной и прочих знакомых мест, мой потрескивающий рассудок не рассыплется обратно на куски. Там и так всё на честном слове держится.
Короткий коридор упирался в широкую рамку металлодетектора, сбоку от которой располагалось небольшое помещение с полупрозрачной стеной. Дежурка, типа. Чуть дальше виднелись вычурные деревянные двери с литыми бронзовыми ручками. Выпендрёж, да и только.
Но главное – над створками приветливо светилась надпись «ВЫХОД». Самая настоящая, противопожарная. Но для меня она виделась не иначе, как приглашение в рай. Только вот пройти бы мимо сторожащих здесь церберов…
Я принялся осторожно красться вдоль стены, прекрасно слыша голос, доносившийся из приоткрытой двери дежурки.
– …Успокойся ты! Да, проверил. Всё запер, не ори. Конец связи.
Разговор окончился очень некстати – мне не хватало буквально нескольких метров, чтобы ворваться внутрь. Акустика в коридоре была – хоть с церковным хором выступай, так что меня могло выдать одно-единственное неосторожное движение.
Интересно, он там один сидит? Жаль, надписи над головами видно только в пределах прямого взгляда – через стены этот глюк, увы, не работает. То есть, уже вовсе не глюк, как недавно выяснилось.
К счастью, молчал обитатель дежурки недолго.
– Да, приём! Олег, вы там все что, накурились сегодня? Какие ещё, на хрен, сосульки?!
Я потихонечку пополз вперёд, но тут, как назло, со стороны поста отчётливо послышались гулкие шаги. Говорящий их тоже прекрасно расслышал и высунул нос в коридор.
– Здрасти!
Шокер издал звук пойманного в банку шмеля, и кряжистый мужчина в чёрной рубашке повалился навзничь. Я переступил через порог и с пыхтением затащил обмякшее тело внутрь, не забыв закрыть за нами дверь. Тяжёлый, зараза. Сфера энергии пришлась как нельзя кстати – без неё бы ещё полз сюда битый час, и наверняка бы нарвался на неприятности.
Внутри обнаружилась пара стульев и широкий компьютерный монитор на столе, в окружении ещё трёх собратьев, поменьше. Сюда выводились картинки с камер, на которые никто не обращал внимания, потому что на одном из боковых экранов шёл какой-то забористый боевичок. Дежурный его и смотрел, прямо на рабочем месте, за что ему честь и хвала.
Помимо стульев и стола прочая мебель отсутствовала. Голые стены вместо обоев были завешаны рекламными плакатами, призывавшими посетить сие бесподобное заведение. Нет уж, рекомендовать его своим друзьям, если когда-нибудь смогу их вспомнить, я точно не буду.
Использованный шокер полетел в угол, а его заряженный собрат перекочевал из кобуры мне в руку. Очень вовремя, так как торопливые шаги раздавались уже совсем рядом.
Извечный вопрос: «глушить или нет?» решился сам собой, как только разглядел спешащего к пункту досмотра человека.
Тимур Кормачёв, приятель сбежавшего Трофимова. Именно ему я, кажется, обязан всплытием из безумного состояния в полубезумное. Как же не отблагодарить такого сердобольного человека?
Выглядел мужчина куда хуже с нашей последней встречи – халат в нескольких местах порван, на скуле – свежая ссадина. Тяжело дыша, он непонимающе уставился на зубцы направленного на него шокера и лишь потом поднял удивлённый взгляд на меня.
– Ты-ы-ы?!
Вопрос, конечно, интересный. Тут есть над чем подумать.
Я сейчас уже явно не тот человек, которого он оставлял связанным в кресле. И совершенно, не тот, что пришёл сюда. Или его привезли... Чёртовы дыры в памяти! Впрочем, это сейчас не важно – всё равно объяснять такие сложные вещи совершенно не было времени.
– Хочешь сразу баюшки, или сначала поговорим? – ответил я вопросом на вопрос.
Он снова скосил глаза на шокер и тихонько затрясся всем телом. Осознал, значит.
– П-поговорим.
– Отлично, – обрадовался я. – У меня всего один вопрос. Что я здесь делал? Скажешь, что лечился – нажму на курок. Так что подумай с ответом.
– Это не курок, он у револьверов...
– Да мне насрать! – прошипел я, едва сдерживаясь.
Врач испуганно выставил перед собой руки с пустыми ладонями.
– Прошу, успокойся…
– Я не волнуюсь, просто интересно. Как выяснилось, надписи в воздухе – это не только моя личная проблема. Тогда от чего вы меня, суки, лечили?!
На последней фразе не удержался, сорвавшись в крик. Но что поделать, если все оставшиеся в памяти воспоминания связаны лишь с пытками и страданиями?
Кормачёв сжался от моего вида, продолжая упрашивать:
– Пожалуйста, не надо…
Знакомые слова, кажется, произносил их здесь не один миллион раз. И не припомню, чтобы хоть однажды сработало.
– Отвечай!
– Хорошо. Хочешь правду? – неожиданно окрысился он, будучи загнан в угол. – Ты – коммерческий клиент! За тебя заплатили, чтобы держать здесь под присмотром. А так, кроме навязчивых галлюцинаций ты был абсолютно здоров и адекватен. Что, теперь доволен?!
– Вполне, – оскалился я. – И кто же так расщедрился?
– А ты не помнишь? – вполне искренне удивился мужчина. – Твоя жена.
Перед глазами на мгновение промелькнул образ прекрасной блондинки с наивными васильковыми глазами, и тут же исчез, выдворенный новым приступом мигрени. Бедную голову будто сжали тиски, затягивающиеся всё туже. Даже касание ладонью не исправило ситуации. Я легонько зашипел, стравливая во внешний жестокий мир боль физическую и душевную.
Разберусь. Позже.
А тем временем работник, видя моё состояние, решил поменяться ролями и неожиданно бросился вперёд. Он прекрасно знал о моём приторможенном сознании и наверняка понадеялся на фактор внезапности. Вот только голубое сияние сферы прочистило мозги куда лучше огненного препарата. Так что мой палец утопил спусковую кнопку, или как она там правильно называется, ещё до того, как урод успел сделать второй шаг.
Острые иглы, тянущие за собой тонкие завитки проводов, злющими осами впились в его тело, играючи пробив халат. Кормачёв конвульсивно дёрнулся и влетел в распахнутую дверь носом вперёд. Прямо на отдыхающего дежурного.
– Страйк! – оценил я получившуюся картину.
Кстати, чернорубашечник уже понемногу начал двигаться и грозился вот-вот прийти в себя. Вынув из ремешка на поясе специальные пластиковые наручники-хомуты, я пристегнул его к ножке стола, надёжно привинченного к полу. Уже лучше, но как же без вишенки на торте? Я ж не англичанин какой, чтобы уходить не попрощавшись.
Шприц всё это время терпеливо ждал своего звёздного часа на полу. Пришлось его экстренно бросить, когда резко понадобилась свободная рука.
Хихикая, сорвал защитный колпачок и вонзил иглу в беззащитную ягодицу прямо через синие штаны. Плохо, что не в вену, но выбора нет. Не медик я, чтобы даже дрожащими руками в неё попадать. Надеюсь, и так сойдёт.
– Приятных снов, ублюдок. Передавай Мраку мой пламенный привет!
С чувством полного удовлетворения я разогнулся и придирчиво осмотрел каморку на предмет полезных вещей.
Переодеться бы, но времени нет. Дежурный уже распахнул глаза и злобно взирал на меня с пола. Оттаивает потихоньку, крепыш. Я после подобного разряда добрых полчаса пошевелиться не мог. Только мычал от боли.
Себе забрал лишь крепкий ремень с кармашками, мягкие кеды Кормачёва, относительно подходящие по размеру, да одну из раций. Остальные средства связи я расколошматил об стену вдребезги. Мне столько всё равно ни к чему, а им – тем более. Бардак здесь рано или поздно закончится, и хорошо, если о моём побеге станет известно как можно позже. Ну, и бейджики прихватил с каждого, повесив их на шею в качестве трофеев. Пусть греют душу, хотя после всего, что мне пришлось здесь пережить, и ожерелья из отрезанных ушей будет явно недостаточно.
Рамка возмущённо пропищала, стоило через неё пройти, но для моих ушей это было сродни пению ангельских труб. Электронный замок благосклонно принял ключ-карту и, помигав на прощанье зелёным огоньком, выпустил меня наружу.
Распахнув настежь двери, я с наслаждением втянул в себя упоительный воздух свободы. Свежий ветерок нежно погладил по лицу и умчался резвиться себе дальше между стриженными деревьями. Красота!
Я повертел туда-сюда головой, но в парке царило форменное безлюдье и тишина. За укрытым в зарослях падуба остроконечным забором виднелись кроны обычных лесных деревьев. Вроде бы сосен. Прочих признаков близкой цивилизации, кроме узкой дороги, уходящей прочь от решётчатых ворот, в наличии не имелось. Оно и понятно, кто захочет жить по соседству с психами?
Обернувшись напоследок, я уткнулся взглядом в тиснённую золотом табличку справа от двери:
«Центр реабилитации и восстановления профессора Кирсанского Е.В.»
С наслаждением в неё плюнул и с чистой совестью потопал по одной из тропинок прочь отсюда.
Погостили – и хватит.

Поделится в соц.сетях