Черные ножи - 3 (ознакомительный фрагмент)
Глава 2
Через час мне принесли одежду: костюм-тройку, рубашку в тонкую полоску, черное кашемировое пальто, шляпу, галстук, перчатки, туфли и разные мелочи. Конечно, нижнее белье, носки, подтяжки. А так же тазик с теплой водой, полотенце и умывальные принадлежности: помазок, крем для бритья, небольшое зеркало и раскладную опасную бритву фирмы «Josef Elliot».
Моего соседа в палату так и не вернули, и я некоторое время наслаждался одиночеством.
Признаться, когда я подходил к поставленному на столик зеркалу, то испытывал некое внутреннее смущение. Уродом быть мне не хотелось, а чего еще стоило ждать после того, как обгорел, словно шашлык, приготовленный неумелой рукой? К тому же я нес ответственность перед Димкой – он был еще так молод, только начинал жить, и стать в таком возрасте монстром, при виде которого будут плакать от страха дети, совершенно не хотелось.
Но… мы предполагаем, а судьба располагает.
Глубоко вздохнув, я взглянул на свое отражение. Коросты, которыми была покрыта моя голова некоторое время назад, уже отвалились, и теперь кожа была молодой и розовой, как у поросенка. Сгоревшие волосы начали стремительно отрастать, и щетина оказалась на удивление густой. В целом, все было куда лучше, чем я себе представлял, но пока еще выглядел я весьма странно. Ничего, через несколько дней ситуация наладится, организм справится и с этим испытанием.
Я с облегчением выдохнул воздух и приступил к бритью. На мгновение подумал, а не оставить ли хотя бы щетину – буду выглядеть старше, но потом решительно намазал лицо кремом и выбрился до синевы. После чего оделся в принесенные вещи, застегнул запонки, прицепил золотой зажим для галстука в виде изогнутой два раза молнии и еще раз оглядел себя в зеркало.
Вот сейчас совершенно другое дело! Одежда меняет человека до неузнаваемости. На меня смотрел молодой джентльмен, завсегдатай мужских клубов, любитель лошадей, женщин, сигар и виски. Презрительный взгляд выдавал старый капитал, приобретенный много поколений назад предками – грабителями с большой дороги.
Лошадиная медсестра как раз зашла в палату, и в этот раз в ее взгляде было куда больше уважения, чем прежде.
- Сэр, вас ожидают внизу в холле. Господин врач просил передать, что он уже подготовил все бумаги для выписки.
- Где мой нож? – резко спросил я, приблизившись к ней вплотную.
- Сэр?.. Простите?.. – она отшатнулась, явно не понимая, о чем речь.
- Когда меня доставили к вам в клинику, при мне был нож – вороненый клинок. Верните его!
- Но ваши вещи сожгли, они были в ужасном состоянии…
- Отдайте мой нож!
Я серьезно ее напугал, взгляд медсестры заметался, потом она выдавила:
- Да, конечно! Сию минуту, я посмотрю в хранилище!..
Она убежала, чуть нелепо передвигаясь на своих крепких ногах. На самом деле я не надеялся, что мой нож уцелел. Я был уверен, что потерял его еще в подворье Метерлинка. Но проверить не мешало. Остальные же вещи, как сказала медсестра, пришли в негодность, а награды, пистолет и документы сгорели в танке.
Пару минут спустя сестра милосердия, имени которой я так и не узнал, вернулась, держа на вытянутых руках обгорелые, пахнущие костром ножны. Я бережно принял клинок, вытащил его – ни одного блика от ламп, потом склонил голову и поцеловал оружие. Сестра смотрела на меня, как на безумца. Я же был практически счастлив в этот момент, ласково поглаживая вырезанные буквы и цифры на рукояти – «ДБ-43» - мои инициалы и год, когда я получил оружие в дар от златоустовских мастеров.
Конечно, пристегнуть нож к поясу я не мог, поэтому спрятал его во внутренний карман пальто, и после этого спустился в нижний холл, где меня уже ожидали Флеминг и О'Хара. Оба одеты примерно, как я, только у ирландца на голове была восьмиугольная кепка, вместо шляпы. Он нетерпеливо переминался с ноги на ногу, практически приплясывая на месте. Видно было, что он устал от долгого ожидания, и это вовсе не в его характере, и только лишь по приказу высокого начальства он готов пойти на уступки… характер у ирландца был скверный, авторитетов он не признавал, подчиняясь лишь Флемингу. О'Хара был словно старый цепной пес, готовый рвать любого, кто зайдет на его территорию. Впрочем, на меня он посмотрел вполне дружелюбно и даже пробормотал себе под нос нечто вроде приветствия.
Я кивнул в ответ – ирландец мне определенно нравился, и повернулся к Яну. Тот не заставил себя ожидать, тут же предложив:
- Пройдемся?
О'Хара хрюкнул что-то неопределенное, я же вновь нейтрально кивнул. Выбора у меня не было. Я в столице чужого государства и, пусть попал сюда против своей воли, но прежде я сказал Флемингу чистую правду – сейчас я дезертир. Это произошло случайно, но факт остается фактом. Мне нужно вернуться на фронт как можно скорее. Пусть даже меня там расстреляют, как засланного агента – плевать! Мое место там, а не здесь.
Мы прошли сквозь парк, в котором прежде беседовали с Флемингом. Ворота нам открыли без малейших вопросов, и минут через пять мы оказались на довольно оживленной улице города. Удивительно, но клиника находилась непосредственно в одном из кварталов, а не где-то в пригороде. И даже странно, что я не слышал из палаты посторонних шумов.
- London is the capital of Great Britain, - пробормотал я себе под нос.
- Что, простите? – не расслышал Флеминг.
Я промолчал.
Город производил жуткое впечатление. Он еще не восстановился после бомбежек двухлетней давности, лишь слегка зализал раны. Многие дома были частично или целиком разрушены, только строительный мусор, громоздящийся огромными кучами, говорил о том, что когда-то на этом месте жили люди. Конечно, с улиц кирпичи и прочие обломки давно убрали, и ничто не мешало проходу, но город впитал страх и ярость в свою сущность и прекрасно запомнил, что с ним сделали немцы в начале войны, когда более полугода ежедневно по несколько раз бомбили столицу, устроив так называемый «Лондонский блиц». Кстати, Гитлер тогда ввел нововведение – приказал Герману Герингу, шефу «Люфтваффе», бомбить не только стратегически важные точки, но и жилые кварталы с мирным населением.
К чести лондонцев, они не пали духом, хотя немецкая авиация уничтожала квартал за кварталом, сокрушая древние исторические памятники. И лишь собор Святого Павла щадили, но только потому, что он служил прекрасным ориентиром для летчиков в ночное время суток, громадой возвышаясь над городом.
Горожане не поддались панике, не прогнулись, и все так же каждое утро шли на службу, с трудом пробираясь сквозь руины. За одно это они были достойны моего глубокого уважения. Ведь те же парижане… впрочем, не будем о трусах…
Вот и сейчас люди спешили по своим делам, на нас никто не смотрел. Слегка пахло чем-то горелым, казалось, этот запах навсегда въелся в окружающие дома, а небо было серым и мрачным, и создавалось ощущение, что вот-вот пойдет дождь, но ни у кого вокруг зонтов при себе не имелось. Из этого я сделал вывод, что такая погода – вполне бытовое явление для этих мест, и беспокоиться не о чем.
- Знаете… а вы оказались правы. Я выяснил, что ваш сосед по палате был помещен туда… как бы выразиться точнее… вопреки моей воле, - наконец, заговорил Флеминг. – Полагаю, он, и правда, был приставлен шпионить за вами… вот только они выбрали не того соглядатая.
- У вас много врагов? – полюбопытствовал я.
- Хватает, - пожал он плечами. – У любого человека, который хоть что-то из себя представляет, есть враги. И чем человек значимее, тем эти враги влиятельнее. Но в этот раз у них вышла промашка… или фактор вашего присутствия сыграл свою роль? Я уже понял, что вы чертовски удачливы.
- Все относительно, - не согласился я.
Флеминг решил сменить тему.
- Что бы вы хотели увидеть, сэр? – на правах хозяина спросил он.
Что увидеть? Букингемский дворец или Биг-Бен? Так я видел это все, правда, восемьдесят лет спустя, когда еще в юности, до первой Европейской войны путешествовал по Англии. Тогда мне Лондон не понравился, сейчас же он был просто ужасен.
- Я бы выпил пива…
- Знаю хороший паб неподалеку, - буркнул О'Хара. Он не старался выглядеть приятным, да и не смог бы, тем мне и нравился.
Мы, не торопясь, пошли вперед. Я обратил внимание, что детей вокруг почти не было, их эвакуировали в пригород и другие города, не подвергавшиеся бомбардировкам 1940-41 годов, и до поры до времени там и оставили, хотя Гитлер перестал посылать самолеты в этом направлении, перебросив все силы на Советский Союз.
Время от времени нам встречались военные патрули, но нас не останавливали. Мы не выделялись из толпы. Даже я пока не привлек ничей нескромный взгляд своей физиономией.
Я размышлял о том, сообщил ли Флеминг своему начальству обо мне? С одной стороны, он обязан был это сделать, иначе как бы меня положили в больницу – чужака без документов. С другой стороны, он явно вел свою игру, которую я пока что не понимал. И степень его полномочий я не знал. Возможно, они были гораздо шире, чем мог бы иметь простой лейтенант-коммандер. Все же Ян - начальник особого отряда коммандос. Что же ты делал в брянских лесах? С кем там встречался?
- Нам сюда! - О'Хара ткнул кривым пальцем в грязный проулок. Воняло там знатно: мочой и тухлой рыбой.
Я непроизвольно поморщился, прикрывая нос ладонью. Ирландец сделал вид, что не заметил моего недовольства, Флеминг же остался спокоен и невозмутим.
Лестница с полустертыми от времени ступенями вела в подвальное помещение, на двери перед входом в которое был нарисован трилистник – когда-то, очевидно, ярко-зеленый, а сейчас блеклый, едва различимый взглядом.
Внутри все оказалось просто: деревянные столы, полукруглая стойка бара, запах пива и тушеной баранины. За несколькими столами сидели работяги-ирландцы в куртках и кепках, они пили пиво и громко общались между собой, на нас, к счастью, никто особого внимания не обратил.
О'Хару владелец знал. Он закатил глаза, словно мечтал, чтобы этот человек немедленно исчез из его поля зрения. Но ирландец вкупе с нами никуда не делся. О'Хара кивнул на стол в углу, и нам тут же принесли три пива в пузатых кружках.
Сняв пальто, я повесил его на спинку крепкого стула, потом сел сам и поднял кружку.
- За победу!
Мой тост устроил всех, глиняные кружки стукнулись друг с другом с глухим звуком.
Я отпил глоток. Гиннес. Вроде и знакомый вкус, но при этом совсем иной. И, хоть убей, не мог сказать, вкуснее нынешнее пиво того, что я пил в будущем, или нет…
Флеминг и О'Хара одновременно со мной осушили по первой кружке, нам тут же принесли по второй и поставили на стол бутылку «Джемессона» и три стакана.
- Приступим к делу, - предложил я, чуть расслабившись, - с какой целью вы меня похитили?
- Я бы не назвал это похищением… скорее, благодарностью за спасение. Не мог же я бросить вас там умирать? К тому же вы знали мое настоящее имя, - Ян откинулся на спинку стула и закурил сигарету, - признаюсь, неожиданно было услышать подобное от первого встречного обгорелого танкиста?
- Мы были соседями по ямам, - напомнил я, - как мне кажется, господин Метерлинк абы кого там не держал? Вас тоже связывали с ним некие… хм… отношения?
О'Хара бахнул кулаком по столу и приподнялся во весь свой не самый большой рост:
- Этот сукин сын!.. Да я его!..
- Тише, Кормак, тише, - остановил его Флеминг, - Метерлинк мертв, я сам видел его тело. А с нашим гостем мы на одной стороне… - он вновь переключился на меня: - ладно, допустим, вы вспомнили меня по досье. Конечно, у вас в архивах разведки оно имеется. Странно, если бы его не было. У вас наверняка фотографическая память, и назвать оперативный псевдоним и настоящее имя вы сумели. Понимаю, что вы и сами оказались в тех местах не случайно. Возможно, нас даже привело туда одно и то же дело…
Хм, забавно. Флеминг принял меня за разведчика, который случайно попал в плен к Метерлинку. Впрочем, это было логично. Иных вариантов он предположить не мог.
Пожалуй, не буду его переубеждать… к тем, кого считаешь равными себе, отношение иное.
Или рассказать, что узнал я его, не как морского офицера, а как всемирно известного в будущем автора боевиков-детективов, основателя культовой франшизы, которая будет оставаться популярной множество десятилетий?..
- Спрашивать вас о том, что вы делали в той яме, бесполезно, как я понимаю? – я все же решил уточнить.
- Секреты Короны, - пожал плечами Ян.
- А то, как мы добрались до Лондона? Тоже не расскажете? Нам же требовалась минимум одна, а то и две дозаправки! Но сделать это мы могли лишь на наших, советских аэродромах!..
- Это тоже секретная информация, сэр. Попробуйте поинтересоваться у собственного начальства. Прошу понять…
Да, черт подери, я провалялся все это время без сознания, и понятия не имел, что происходило, и как мы долетели до конечной точки. Только теперь, спрашивая, я сам выстраивал цепочку. Значит, Флеминг связан со СМЕРШем, они его курировали на всем пути, с их же помощью он заправлял самолет. Поэтому нас не сбили. То есть англичане и наши осуществляли некую секретную операцию. Оставлю это, как гипотезу.
Я чуть поразмыслил, и следующий вопрос звучал уже более конкретно:
- Зачем я вам, мистер Флеминг?
Англичанин неторопливо раскурил сигару, выпустил в потолок клубы дыма, закатил глаза от удовольствия, и лишь потом обратил на меня свой взор. Я терпеливо ждал.
- Для начала вот ваш дипломатический паспорт, - Флеминг вытащил из внутреннего кармана документ и положил на стол передо мной.
Я удивленно открыл паспорт и прочитал: «Иван Иванович Иванов, 1920 год рождения, Москва, представитель Советского посольства в Великобритании. Оказывать всяческое содействие». И ряд грозного вида печатей и витиеватых подписей. Фотографии вклеено не было.
Забавно, внезапно я стал дипломатом, причем без ведома МИДа. Сэкономил годы учебы и стажировки. Вот только что на это скажут наши СМЕРШевцы, когда я попадусь к ним в руки, даже представлять не хочется.
- Как вы поняли, не зная ваше настоящее имя, я выбрал на свой вкус, что вписать в паспорт, - пояснил англичанин. – С этим документом даже полиция не арестует вас. Напротив, если вы попросите о помощи любого бобби, он обязан будет выполнить все ваши приказания.
- Пусть я останусь для вас Ивановым, - безразлично согласился я, убирая паспорт во внутренний карман пиджака, - итак, вернемся к нашему вопросу?
- Что же, агент Иванов…
- Разведчик Иванов, - поправил я, улыбнувшись. Что же, поиграем в Штирлица, я не против.
- Конечно, мистер разведчик. Итак, суть моего предложения сводится к следующему…
Но договорить ему не дали, нам внезапно помешали. От дальнего столика, где сидела шумная компания, в нашу сторону, чуть пошатываясь, направился мужчина. Это был настоящий гигант, не менее двух метров ростом, широкоплечий, с массивной упрямой челюстью. Конечно, ирландец – они всегда ищут драку.
Я мысленно вздохнул про себя, ожидая неприятностей. И они не заставили себя ждать.
- А что это двум джентльменам и одной обезьяне понадобилось в таком славном месте, как это? – сходу грохнул кулаком по нашему столу здоровяк. Удар был вроде и не сильный, но кружки дружно подпрыгнули и жалобно звякнули. – Пришли полюбоваться на то, как отдыхают простые работяги?
На ноги тут же взвился О'Хара. Выглядел он рядом с гигантом, как пес рядом с медведем, но храбрости ему было не занимать.
- Это кого ты обезьяной назвал, биг-бен сутулый? – заорал он во всю глотку.
Гигант за словом в карман не полез:
- Когда ирландец дружит с англичанами, он не заслуживает доброго слова. Ты сам без моей помощи выбрал за чьим столом сидеть. Отойди-ка в сторону, у меня дело к этим двум франтам. Для их общества ты мордой не вышел!
Ну вот, стоило в кои-то веки одеться прилично, как меня тут же отнесли к категории аристократов. Видел бы он меня в привычном ватнике, да коротком пальтишке, в которых я ходил каждое утро на работу, сразу принял бы за своего, а так – нет, другое сословье.
- Это я мордой не вышел? – обиделся О'Хара. – Ты на свою физиономию давно в зеркало смотрел? Таких раньше вешали на первом суку, просто так, на всякий случай, чтобы честных людей не пугать!
Здоровяку эти слова не понравились. Он с неимоверной скоростью вытянул правую руку вперед, схватил О'Хару за отворот куртки и притянул к себе.
Здоровяк потерял терпение. Он легко приподнял ирландца вверх и с силой швырнул его вдоль зала. Летел О'Хара красиво, головой вперед, с непередаваемым взглядом человека, привыкшего за свою жизнь ко всему, и понимавшего, что рано или поздно и это пройдет. Впрочем, стать живым ядром ему прежде вряд ли доводилось.
Бросок был столь мощный, что О'Хара долетел прямо до стола, за которым сидели друзья гиганта, с интересом прислушивающиеся к беседе, и сбил своим телом все тарелки и кружки, а так же пару людей со стульев.
Разумеется, оставить без внимания столь вопиющий факт неуважения они не могли. Все тут же повскакивали на ноги и бросились на нас.
О'Хара уже поднялся с пола и, несмотря на свой скромный рост, прекрасно махал кулаками, отбиваясь сразу от двух человек. Флеминг подхватил стул и швырнул его в набегающую толпу, сбив кого-то с ног. Мне же достался гигант, уже потянувший свои огромные руки в мою сторону. Мелькнула мысль достать черный клинок из ножен и попросту прирезать недоумка, но я не увидел у нападавших холодного оружия в руках, и решил драться по-честному. Конечно, преимущество было не на нашей стороне, зато опыта и умения нам было не занимать.
Увернувшись от лапы громилы, я поднырнул под его рукой, оказавшись прямо за спиной. Короткий пинок под левое колено – что-то хрустнуло, и мой противник дико взвыл, падая на пол. Еще пара пинков под ребра, и короткий удар кулаком в лицо. При желании, я мог бы тут же добить его, но не стал этого делать – восстанавливаться и так придется несколько месяцев, а то и полгода, и работать в это время он не сможет – зато будет время подумать о том, что рост, вес и самомнение – еще не самое главное в жизни.
Впрочем, долго размышлять у меня не получилось, пришлось броситься на помощь Флемингу. Он боксировал в классической позе: ноги чуть согнуты, кулаки на уровне подбородка. И будь он один на один с любым из нападавших, без сомнения бы победил. Пару хлестких ударов он уже провел, и один из противников валялся на полу в состоянии грогги. Но остальные теснили Яна со всех сторон, и англичанин, плюнув на приличия, перешел к иному способу драки.
Он скрутил на излом руку ближайшего нападавшего, сломал ее и, оттолкнув ногой тело, двинулся к следующему. Тут же остановился под градом ударов со всех сторон, но я уже налетел, сбил с ног сразу двоих, одного взял на болевой прием в партере – не убивать же, просто выдернул руку из плеча – поправит. Тут же крутанулся, выходя из положения лежа, локтем ударил по носу еще одного, и встал на ноги. Меня достали по почкам, я чуть согнулся, и тут же тоже получил удар по ребрам – больно! Отмахнулся тыльной стороной ладони – кажется, попал, но и мне прилетело – на этот раз в живот.
Кабацкая драка – не соревнование, тут правило одно – не сдохни раньше времени. Я уже пожалел, что не взялся за нож. Кровь иногда бывает самым значимым аргументом в споре.
О'Хара, тем временем, резкими и точными ударами уложил обоих своих соперников и кинулся нам на подмогу.
Выстрел из двустволки оглушительно бахнул в замкнутом пространстве. Я схватился за уши, надеясь, что не потерял слух.
- Стоять, сукины дети! – заорал владелец заведения, быстро зарядив еще два патрона. – Следующая пуля пойдет в башку самого упертого!
Поле боя выглядело следующим образом: я был слегка контужен, у О'Хары кровила ссадина на лбу, Флеминг потерял рукав своего пиджака. Нашим противникам тоже пришлось несладко: гигант так и валялся, постанывая, на полу – я вывел его из строя надолго, кто-то выл, баюкая сломанную руку, остальные же сгрудились тесной кучей против нас, но больше не нападали.
Хорошенькая встреча, надо признать! О'Хара выбрал не самое лучшее заведение для разговора по душам.
- Мы уходим! – приказал Флеминг и бросил на стол пару банкнот. – Это за беспокойство!
О'Хара грязно выругался, потом повернулся к остальным:
- Я вернусь и начищу физиономию каждому из вас! Клянусь! Ублюдки! Вы не ирландцы – вы грязные свинья!
Тяжело им тут… впрочем, через сто лет будет еще хуже, когда на улицах Лондона встретить белого человека станет сравни чуду. Когда полиция будет давить лошадьми коренных лондонцев, а мигранты, шествуя следом, станут добивать раненых. Когда женщины поголовно будут носить хиджаб, без которого их легко забьет камнями первый из многочисленных шариатских патрулей прямо в центре просвещенного города. Причем, придут они к этому самостоятельно, закон за законом лишая прав собственных граждан и отдавая все вольности пришлым. Известно – не помогай бедному! Первый раз он поблагодарит, второй раз будет ждать помощи, третий раз спросит – почему так мало, а в четвертый – возненавидит!
Подхватив пальто, я накинув его на плечи.
- Вы хорошо дрались, господин Иванов, - похвалил меня Флеминг, заправляя порванный рукав так, чтобы плачевное состояние одежды не бросалось в глаза.
- Вы тоже не остались в стороне, сэр!
О'Хара только сплюнул под ноги, негодуя от переизбытка чувств.
Толком выпить так и не получилось, но легкий сумбур в голове все же присутствовал.
Мы прошли по улице не более пары десятков шагов, как вдруг внезапно с диким ревом завопила сирена, потом вторая, третья.
Тут же до моего слуха донесся гул моторов самолетов, и сразу же следом звуки, которые ни с чем не перепутать, если слышал их хотя бы Однажды – жуткий свист падающих на город бомб.
- Воздух! Воздух! – крикнул кто-то, и вся масса людей, до этого мирно шествующая по своим делам, в панике кинулась врассыпную в поисках спасительного убежища.
Земля под ногами вздрогнула от первых взрывов.
- Невозможно! – ошеломленно вскрикнул Флеминг. – Этого просто не может быть!
- Тут рядом станция метро, - О'Хара был более конкретен, - укроемся там.
Мы бросились бежать. Я взглянул наверх. Высоко в небе, десятками черных воронов, над Лондоном мерно летели немецкие бомбардировщики. И каждый нес в себе смерть и разрушение.
Продолжить чтение книги на АТ
Поделится в соц.сетях
Страницы: 1 2
Комментировать статьи на сайте возможно только в течении 7 дней со дня публикации.