Два тома Перезагрузка или Back in the Ussr
Представляем творчество уважаемого Геннадия Марченко этими двумя книгами:
Прочитать ознакомительный фрагмент 1 тома
Прочитать ознакомительный фрагмент 2 тома
Перезагрузка или Back in the USSR. Книга 2
Глава 1
- Все, я так больше не могу! Что хотите делайте, Андрей Арсеньевич, но это не скафандр, а настоящая душегубка.
Тарковский и сам понимал, что Олегу Янковскому, игравшему роль советского космонавта Виктора Огнева, в скафандре на 35-градусной жаре приходится нелегко. Хотя нелегко - это мягко сказано. Я, сидя под большим навесом, и то постоянно пил теплый зеленый чай и вытирал пот с лица и шеи носовым платком. Что уж говорить о Янковском, которому приходилось часами париться в скафандре под палящим солнцем Кызылкума, изображая бродящего по Марсу космонавта.
Пустыня Кызылкум была выбрана Тарковским неслучайно, поскольку местный песок по цвету совпадал с красным марсианским. Недаром с тюркского Кызылкум так и переводится - красные пески. Да и горы имелись в наличии, полностью дополняя марсианский пейзаж. Мы расположились у горного массива Букантау, на склонах которого, по счастью, ничего не росло. Иначе зритель потом поднял бы нас всех на смех с такими киноляпами.
Честно говоря, когда Тарковский предложил мне съездить с киногруппой на натурные съемки, я не выказал по этому поводу особой радости. Это же целый месяц предстояло жариться в пустыне, центром которой был тот самый Учкудук, на то время, кстати, закрытый городишко по причине разработки урановых руд. Но Валя неожиданно предложила мне развеяться, отправившись в Среднюю Азию.
- Все, я так больше не могу! Что хотите делайте, Андрей Арсеньевич, но это не скафандр, а настоящая душегубка.
Тарковский и сам понимал, что Олегу Янковскому, игравшему роль советского космонавта Виктора Огнева, в скафандре на 35-градусной жаре приходится нелегко. Хотя нелегко - это мягко сказано. Я, сидя под большим навесом, и то постоянно пил теплый зеленый чай и вытирал пот с лица и шеи носовым платком. Что уж говорить о Янковском, которому приходилось часами париться в скафандре под палящим солнцем Кызылкума, изображая бродящего по Марсу космонавта.
Пустыня Кызылкум была выбрана Тарковским неслучайно, поскольку местный песок по цвету совпадал с красным марсианским. Недаром с тюркского Кызылкум так и переводится - красные пески. Да и горы имелись в наличии, полностью дополняя марсианский пейзаж. Мы расположились у горного массива Букантау, на склонах которого, по счастью, ничего не росло. Иначе зритель потом поднял бы нас всех на смех с такими киноляпами.
Честно говоря, когда Тарковский предложил мне съездить с киногруппой на натурные съемки, я не выказал по этому поводу особой радости. Это же целый месяц предстояло жариться в пустыне, центром которой был тот самый Учкудук, на то время, кстати, закрытый городишко по причине разработки урановых руд. Но Валя неожиданно предложила мне развеяться, отправившись в Среднюю Азию.
Перезагрузка или Back in the Ussr. Книга 1
Книга первая
Пролог
Над озером Свитязь, обрамленным желто-красным ожерельем лесов, умирал очередной осенний день. На берегу, за деревянным столом под навесом, сидели двое немолодых людей. Одним из них был первый секретарь ЦК компартии Белоруссии Петр Миронович Машеров, вторым - его давний товарищ и боевой соратник, с которым они когда-то партизанили в лесах Полесья, а ныне председатель процветающего колхоза 'Светлый путь', Герой Социалистического труда Николай Николаевич Тертышный.
Мужчины неторопливо перекусывали простой, но добротной деревенской пищей. Сдобренная топленым маслом и посыпанная кольцами лука вареная картошка, маринованные огурцы и помидоры, сало с розовыми прожилками, нарезанное тонкими ломтиками...
Не обошлось и без бутыли любимой обоими вишневой наливки, которую Тертышный готовил собственноручно уже не один десяток лет. Пару бутылочек всегда хранил под рукой, на случай приезда старого друга.
Пролог
Над озером Свитязь, обрамленным желто-красным ожерельем лесов, умирал очередной осенний день. На берегу, за деревянным столом под навесом, сидели двое немолодых людей. Одним из них был первый секретарь ЦК компартии Белоруссии Петр Миронович Машеров, вторым - его давний товарищ и боевой соратник, с которым они когда-то партизанили в лесах Полесья, а ныне председатель процветающего колхоза 'Светлый путь', Герой Социалистического труда Николай Николаевич Тертышный.
Мужчины неторопливо перекусывали простой, но добротной деревенской пищей. Сдобренная топленым маслом и посыпанная кольцами лука вареная картошка, маринованные огурцы и помидоры, сало с розовыми прожилками, нарезанное тонкими ломтиками...
Не обошлось и без бутыли любимой обоими вишневой наливки, которую Тертышный готовил собственноручно уже не один десяток лет. Пару бутылочек всегда хранил под рукой, на случай приезда старого друга.
Новинка в магазине! Мусорщики Книга 3. Возвращение Джоре.
Долгожданная новинка в продаже! Мусорщики Книга 3. Возвращение Джоре.Читать ознакомительный фрагмент
Купить книгу в магазине
Кризис книгоиздания.
То, о чём говорили писатели, но нам не верили. Незаметно, тихо, на мягких лапах, грациозно подкралось Оно. Бумажная книга закрывается. Тиражи упали до совсем неприличных величин. Продажи, подозреваю, аналогично. И ассортимент на книжных лотках тоже хорошо ужался. О закрытии магазинов и не говорю.
Даже у титанов тиражи уровня, которым десять лет назад хвастались МТА. И это не предел. Уже стали нормальными стартовые тиражи в 2000 экземпляров. Серьезная внерыночная литература вылетела в нишу издания за свой счёт. Мейнстрим теряет обороты. Авторы, недавно издававшиеся стотысячными тиражами, вдруг увидели, спрос упал в десять раз, и продолжает снижаться. И он будет снижаться. До дна далеко. Это не конец. Полёт продолжается.
Любопытная информация:
С января по март 2016 ещё ни одному из российских писателей-фантастов пока не удалось преодолеть планку стартового тиража в 20 000 экземпляров. Средним тиражом для автора новичка являются 2 000 экземпляров.
С января по март 2016 ещё ни одному из российских писателей-фантастов пока не удалось преодолеть планку стартового тиража в 20 000 экземпляров. Средним тиражом для автора новичка являются 2 000 экземпляров.
Даже у титанов тиражи уровня, которым десять лет назад хвастались МТА. И это не предел. Уже стали нормальными стартовые тиражи в 2000 экземпляров. Серьезная внерыночная литература вылетела в нишу издания за свой счёт. Мейнстрим теряет обороты. Авторы, недавно издававшиеся стотысячными тиражами, вдруг увидели, спрос упал в десять раз, и продолжает снижаться. И он будет снижаться. До дна далеко. Это не конец. Полёт продолжается.